Дженсен неохотно повернул к нему голову. Так, хорошо. Это было сейчас главное: отвлечь его внимание от женщин. Мэган окончательно пришла в себя и ёрзала на стуле, испуганно глядя на то Джареда, то на молчаливого, красивого парня, неподвижно стоявшего над ней с ножом.
- Послушай меня. Послушай очень внимательно, - Джаред изо всех сил старался говорить спокойно. - Положи нож. Потом иди сюда. Всё хорошо, всё будет хорошо, только...
- Они мешают, - сказал Дженсен так легко и спокойно, что Джаред, осёкшись, подавился словами, в успехе которых почти что не сомневался.
- Мешают? Кому?!
- Тебе. Нам. - Дженсен слегка нахмурился, стоя со скрещенными руками. Нож, крепко зажатый в руке, лежал плашмя на его предплечье. - Они сделали тебе больно.
- Да, было дело. Но послушай, это того не стоит. Это не важно, слышишь? Мне на них наплевать, честное слово. Я же теперь с тобой. Пожалуйста, перестань. Развяжи их. Пойдём домой и...
- От женщин одни проблемы, - медленно и веско проговорил Дженсен, оглядывая съёжившихся жертв внимательно и тяжело. - Они зло. Я всегда знал, что они зло. Они обокрали тебя. Лишили дома. Они... - Он замолчал, а Джаред стоял, затаив дыхание. Дженсен говорил не с ним, и не о нём: Джаред видел это теперь так же ясно, как и осознавал, что на этот раз не может им управлять. Он никогда ещё не чувствовал себя таким беспомощным. - Они не нужны, - заключил наконец Дженсен, и это звучало как приговор. - Не нужны. Ни тебе, ни мне.
- Они нужны самим себе, - сказал Джаред, подходя к нему ещё немножечко ближе. Дженсен как будто не замечал, что с каждой фразой Джаред делает к нему ещё один шаг. Или, может быть, ему было попросту всё равно. - Любой человек в мире нужен хотя бы самому себе, Дженсен, поэтому никого нельзя убивать. Господи, что за хрень у тебя в голове, а? Кто в тебя это вдолбил? Людей нельзя убивать! Ни плохих, никаких! И не важно, мешают они или нет! Так просто нельзя!
Он понимал, что пытается танцевать на острие иглы - невозможно было найти логические доводы и переубедить маньяка, забравшего себе в голову навязчивую идею. Однако слова Джареда, или, может быть, сам Джаред, всё-таки задели что-то в глубине больного сознания Дженсена. Дженсен заколебался. Но облегчение, тут же нахлынувшее на Джареда тошнотворной волной, было минутным. Уже через мгновение Дженсен снова нахмурился. Шизофреникам не нужна причина: им нужен повод. Он чувствовал потребность убить этих женщин. Может быть, подумал Джаред с нарастающим ужасом и отчаянием, я тут вообще ни при чём.
- Если они обе умрут, ты получишь назад своё наследство, - сказал Дженсен с холодной рассудочностью, которая сделала бы честь адвокатам, работавшим на Лору Падалеки.
Мэган мучительно застонала сквозь кляп. Она лучше Лоры понимала, что происходит, кто этот человек, от которого веяло смертью. Её мать совсем ослабела от страха и теперь только молча переводила помутневшие глаза с Джареда на Дженсена, кажется, решив, что они сообщники и пришли убит её, чтобы завладеть её деньгами.
Но Джареду насрать было на её деньги.
- Мне не нужно это наследство! - он повысил голос и сделал ещё шаг вперёд, не позволяя Дженсену отвести взгляд. - И не надо мне этих денег! Тем более - таким путём! Ты что же, воображаешь, что я преспокойно вернусь в тот дом и буду жить дальше как ни в чём не бывало?!
- Ты сможешь уйти, - сказал Дженсен неожиданно тихо. - Сможешь жить сам. Не оставаться со мной.
Джаред вытаращился на него.
- Ты что... всерьёз думаешь, что я с тобой из-за денег?
Это было так нелепо, Боже, так глупо, что из горла у Джареда вырвался рваный смешок. Да уж. Жалование дорожного полицейского, определённо, было веской причиной, чтобы жить и трахаться с маньяком-убийцей, больным шизофренией.
- Боже, - простонал Джаред, качнув головой. - Ты с ума меня сводишь... Если бы я не хотел оставаться с тобой, я бы не оставался, неужели ты этого не понимаешь? Я просто хочу, чтобы мы были вместе, и всё. Хочу, чтобы ты поправился. Дженсен, - его голос теперь звучал умоляюще, без следа тех жёстких командных ноток, которые выводили Дженсена из ступора лучше всего. Но у Джареда просто не было сил сейчас манипулировать им, он мог только быть честным, и больше ничего не мог сделать. - Дженсен, не делай этого. Ради меня. Ты ведь знаешь - ты настоящий знаешь, что так нельзя. Ты же ведь тоже этого боишься, я знаю, ведь я тебя знаю... Не надо, пожалуйста. Нам ведь и так хорошо вдвоём. Я останусь с тобой, мы уедем куда-нибудь, я о тебе позабочусь... Только ради меня, ради нас, не нужно этого делать.
- Не останешься, - сказал Дженсен пустым, холодным голосом. Как будто только эту часть из всего сказанного Джаредом и услышал. Джаред встрепенулся:
- Останусь! Клянусь! Только...
- Не останешься, Джаред, - пустота вдруг ушла, и голос Дженсена звучал теперь мягко и нежно. Уголки его губ дрогнули в полуулыбке, извиняющейся и печальной. Как будто он знал; в отличие от Джареда, он всегда знал и всегда говорил, что ничего хорошего из этого не выйдет. - Не с кем будет оставаться.
И, сказав это, он резким движением выбросил нож, крутанул его в руке и всадил лезвие себе в грудь по самую рукоятку.
Лора дико закричала сквозь кляп. Джаред тоже хотел, но не смог, и с беззвучным: "Нет!" кинулся вперёд, падая на колени и подхватывая Дженсена, уже оседавшего на пол. Нож выпал из его руки, лицо быстро бледнело, глаза закрылись. Ярко-алая кровь толчками хлестала из раны: он ударил себя туда же, куда бил своих жертв. Не прямо в сердце, но очень близко к нему.
- Что ты наделал, что ты наделал, что ты наделал, - твердил Джаред, пытаясь его поднять, так, как будто стоило ему поставить Дженсена на ноги - и всё бы прокрутилось назад, как на одной из его любимых кассет, всё бы стало как было, до того, как они оказались здесь, до кинотеатра, до звонка Лоры, до всего, что было и чего не должно было случиться.
Посеревшее лицо Дженсена было спокойным и мирным, как будто во сне. Когда первый шок миновал, Джаред шатко поднялся, тупо взглянул на свои руки, по локоть покрытые кровью (кровью Дженсена, Боже, на этот раз это и правда кровь Дженсена), потом поднял с пола нож и перерезал скотч, которым были стянуты запястья Мэган. Пока она дрожащей рукой отдирала клейкую ленту со своих губ, Джаред вернулся к Дженсену и, подхватив его под мышки и забросив его руку себе на шею, с усилием поставил его на ноги.
- Не спи, только не спи, - бормотал он, не зная, слышит Дженсен его или нет. - Только не теряй сознание, Джен, не теряй, нет... Мэгс, позаботься о матери, - бросил он, не оборачиваясь, и потащил Джареда к выходу. Он не знал, что сделает Мэган, и что сделает Лора, как только освободится. Наверное, они вызовут полицию. И он даже не мог их в этом винить. У Джареда было минуты три, от силы пять, чтобы вытащить Дженсена из дома, посадить в машину Мэган и забраться на водительское сидение. К счастью, его глупенькая сестрёнка совсем не знала цену деньгам и частенько забывала ключи в замке зажигания.
- Не спи, только не спи, - без умолку повторял Джаред, выруливая на дорогу и направляя машину в ночь. - Дженсен? Эй! Поговори со мной, чувак, ну, поговори же...
Дженсен лежал на заднем сидении молча и неподвижно. Джаред слышал, как капает кровь на кожаную обивку сидения. Он осознал вдруг, что понятия не имеет, куда его везёт. В больницу было нельзя - оттуда Дженсен отправился бы прямиком на тюремную койку, а для него это равносильно смерти. Но что же с ним делать? Джаред знал, что не заштопает такую рану - нечего было и пытаться. Он ни черта в этом не смыслил. Год в сраном колледже на юридическом факультете - коту под хвост. Лучше бы уж пошёл в медицинский.
- Дженсен? Не спи! Кевин Спейси сегодня классно играл в этом дурацком фильме, что мы смотрели, правда? Настоящий Лекс Лютор. И корабль у него был что надо. Ну правда же?
Он говорил что-то ещё, просто нёс всякую чушь, зная, что Дженсен должен слышать звук его голоса - только это ещё могло удержать его на шаткой грани между сознанием и беспамятством, от которого Дженсен уже, скорее всего, не очнётся. Джаред не знал даже, жив ли он ещё - он боялся остановить машину и проверить, так что просто продолжал говорить; это было нужно ему, так же, как Дженсену.
Когда он проехал кварталов десять, его осенила счастливая мысль. Грэй Мерфи, в прошлой жизни поставлявший ему наркоту, наверняка знает какого-нибудь костоправа, лишённого судом врачебной лицензии, который латает таких, как Грей, и, может, даже таких, как Дженсен. Телефон Грэя он помнил наизусть. Только бы Грэй ответил. Боже, я сделаю что угодно, я даже согласен не трахаться целый год, только бы он ответил.
- Что за блядский урод не даёт человеку поспать? - загудело в трубке, и Джаред чуть не завопил от радости.
- Грэй! Это Падалеки! Джаред Падалеки!
- А-а, Падалеки, слышу, слышу. Зачем так орать? Я тебя по первому воплю узнал. Какого...

Он смотрел, как Дженсен медленно (не столько из-за своей обычной медлительности, сколько из-за раны) одевается, и думал, куда бы им лучше поехать. По-хорошему, надо было валить из штата, но Джаред даже направления себе толком не представлял.
Когда у него зазвонил телефон, Джаред вздрогнул и посмотрел на Дженсена. Дженсен, остановившись, тоже посмотрел на него.
Звонила Мэган.
Джаред сперва решил не брать трубку - почти наверняка за спиной у его сестры стояли копы, готовящиеся перехватить и отследить звонок. Так говорил разум, но у интуиции, как всегда, было своё собственное мнение. Джаред сделал Дженсену успокаивающий знак и, выйдя в коридор, ответил на звонок.
- П-привет, - с запинкой прозвучало в трубке, и Джаред осторожно ответил:
- Привет.
Мэган шумно дышала в трубку, как будто пытаясь собраться с духом.
- Как ты? - спросил наконец Джаред, поняв, что кто-то из них должен заговорить первым. Мэган тут же ответила:
- Ничего. Я в порядке. И мама тоже. Упала в обморок, когда вы ушли, но почти сразу очнулась. А как... - она запнулась, и Джаред закончил вместо неё.
- Дженсен в порядке. Мы... уезжаем. Он решил, что... Словом, не волнуйся, - добавил он торопливо, не зная, сколько у него есть времени. - Мы вас больше не тронем. Прости... прости, что так вышло.
Мэган долго молчала в трубку. Потом сказала:
- Я хотела пойти в полицию. Джаред... ты сам должен был пойти в полицию давным-давно. Он же сумасшедший.
- Я знаю, - Джаред прижал трубку к уху крепче и закрыл глаза. Как она сказала: "я хотела пойти в полицию"? Неужели... - Знаю, Мэгс. Но тут уж ничего не поделать.
- Он опасен для окружающих. Господи, Джей, я же видела, какие у него глаза - он правда может убить кого-то! Он может убить тебя!
Джаред промолчал. Было бесполезно переубеждать Мэган: у неё были основания судить так, как она судила. Но и мнение Джареда тоже не на ровном месте взялось.
- Когда он со мной, он... другой, - проговорил он. - Немного, но другой. Мне просто надо быть рядом с ним и следить, чтобы он не сорвался.
- Быть рядом с ним? И долго?
- Не знаю. Сколько понадобится.
Мэган всхлипнула в трубку. Джареду захотелось погладить её по голове, как в детстве. Но он ничего не мог для неё сделать. Он выбрал.
- Ладно... Господи... я поверить не могу, что до такого дошло, но... тебе решать. Я надеюсь, ты понимаешь, на что идёшь.
- Спасибо, - поблагодарил её Джаред, искренне и горячо. В глубине души он любил свою сводную сестрёнку, за то, что она, в отличие от своей матери и его отца, давала Джареду, казалось бы, так немного: право решать самому. - Не звони в полицию, хорошо? Пожалуйста. Я сам во всём разберусь, только дай мне шанс. И... - он заколебался, не зная. имеет ли права её просить. - Если Лора...
- О, она в полицию не позвонит, - горько рассмеялась вдруг Мэган. - Я её всю ночь уговаривала это сделать, но впустую. Она так перетрусила, что хотела забаррикадироваться в подвале - боялась, что вы вернётесь. Вбила себе в голову, что вы с Дженсеном сговорились её убить. Как будто не видела, как ты там стоял, что ты для нас сделал. Боится, что вы вернётесь.
- Мы не вернёмся. Скажи ей, что...
- Ей бесполезно что-нибудь говорить, - раздражённо сказала Мэган. - Ты же знаешь. Собственно, я звоню сейчас по её просьбе.
Джаред открыл рот. Это ещё что за дела?
- Она думает, - продолжала Мэган, - что это всё из-за денег, которые... которых она тебя лишила. И надеется, что сможет от вас откупиться. Джаред, она сказала, что вернёт тебе всё до последнего цента, что причиталось тебе по первому завещанию твоего отца. Это около пятисот тысяч долларов. Она говорит, сейчас у неё такой суммы нет, и спрашивает, устроит ли тебя выплата в рассрочку. Клянётся, что за два-три месяца выплатит всё.
- Это какая-то ловушка? - вырвалось у Джареда, и он почти увидел, как Мэган замотала головой.
- Нет. Она действительно сильно перепугалась. Полиции она не верит, говорит, там все продажные твари. - Да уж, подумал Джаред, вспомнив всю эту аферу с завещанием. Ей видней. - Можешь проверить свой старый банковский счёт: она только что перевела на него двести тысяч. - Мэган умолкла. Джаред услышал чей-то голос с ней рядом, и понял, что Лора стоит возле дочери и слушает их разговор. - Она говорит, что будет выплачивать по пятьдесят тысяч в неделю, пока не выплатит всё. Спрашивает, согласен ли ты.
Джаред ушам своим поверить не мог. Это было так... так... он не знал, смеяться ему или плакать. Или просто послать их к чёрту.
Но он не мог. Хотя бы ради Дженсена, да и в конце концов, надо же когда-то начинать слушать голос разума.
- Согласен.
- Спасибо, - сказала Мэган и опять ненадолго умолкла. - Мама говорит, ей искренне жаль, что она так нечестно с тобой поступила.
Джаред молча кивнул. Ему тоже было жаль. Он хотел сказать что-то ещё, но не нашёл слов. Мэган тихо сказала:
- Удачи. И береги себя.
И он ответил:
- Ты тоже.
Он вернулся в комнату и увидел, что Дженсен уже одет, сидит на кровати и смотрит на него ясным, по-детски доверчивым взглядом. Во что же ты всё-таки впутался, Джаред Падалеки? Взвалил на себя пятилетнего ребёнка с динамитом в руке. И, кажется, собираешься нянчиться с ним до конца ваших дней. Ты точно уверен, что именно этого хочешь?..
Не важно, чего я хочу, ответил Джаред себе. Кто-то должен заботиться о нём и вовремя гасить шнур. Кто-то должен.
Так пусть это буду я.