18
Когда Сэм приплелся, наконец, к дому, то все уже закончилось. А может, и не начиналось ничего вовсе. Он успел как раз к тому моменту, когда Бобби вытаскивал из кармана ключи от машины, с сумкой в руке, явно собираясь куда-то.
- Бобби! Ты куда?
Оставаться с милой парочкой в доме одному было выше Сэмовых сил.
- Да так, мы с Джоди договорились нa пару дней съездить проветриться, так сказать, сменить обстановку. У нее неделя отпуска, ну и...
- Ты уезжаешь на неделю? А... а дом?
- Дин присмотрит. Заодно пусть проводку отремонтирует. Я сегодня попробовал - даже распределительный щиток расплавился. Хорошо, что телефонная линия отдельно проходит, а то бы кранты. Короче, темнота - друг молодежи и все такое, а мне глаза ломать при свете свечей...
- Нет! А я? Я куда?
- Ну, ты сам решай, вроде, большой уже вырос, - Сэм как раз нависал над старым охотником и слова прозвучали издевкой, - комната твоя свободна, не нравится - кроме мустанга здесь еще пара тачек с крышей имеются.
- Нет, подожди, не уезжай... Завези меня в мотель какой-нибудь...
Бобби внимательно посмотрел на парня и пожевал губу.
- Я могу спросить Джоди, нельзя ли тебе пока перекантоваться в ее доме. Цветочки там поливать...
- Спасибо! Я сейчас, мне надо только сумку из детки достать...
Сэм резво подбежал к двери, но, взявшись, за ручку, замер. "Че за черт, я уже боюсь войти в дом, где находится мой родной брат!" - с этой мыслью он распахнул дверь, готовясь сразу же закрыть глаза, если Дин и Кас опять... Но никакого «опять» не было. Кас сидел в гостиной, а Дин, судя по шуму, шуровал на кухне. Сэм, уже привыкший к мысли, что видеть их будет только рядом, не успел прикусить язык:
- А ты чего здесь сидишь?
Кас с готовностью поднялся и пояснил слегка смущенным тоном:
- Бобби запретил мне ходить на кухню, чтобы телефоны не испортить. Он сказал, до тех пор, пока я не научусь "держать свою божью благодать где следует, а не размахивать ей", я не должен приближаться к кухне ближе чем на пять метров. Лучше дальше. А Дин пытается найти какую-нибудь еду, которую не надо готовить.
Сэм не стал продолжать разговор и молча проследовал на звон и треск. Дин рылся в белых шкафчиках, но пока все, что ему удалось найти, были мешочки с сухими травами и остатки кукурузных хлопьев.
- О, Сэмми, боюсь, что тут нечем поживится. Поехали, перекусим где-нибудь, - Дин вел себя так, словно ничего не случилось. Сэм опять почувствовал знакомое уже раздражение.
- У тебя есть спутник, он с удовольствием поедет с тобой и пообедать, и поужинать, и так далее. Дай мне ключи, я достану сумку из машины. Можете целую неделю наслаждаться обществом друг друга - я поеду с Бобби.
- В его отпуск с шерифом?
- Нет. Поживу или у нее дома, или в мотеле. Здесь я ни на секунду не останусь.
Дин хотел было что-то еще сказать, но вместо этого решительно достал ключи и передал брату. Тот, не прощаясь, направился к выходу. Кас хотел попрощаться или сделать какое-то замечание, но, взглянув в лицо Дина, закрыл рот и только молча проводил взглядом спину младшего Винчестера. Во дворе Сэм достал сумку и бросил ключи на крыльцо. Внедорожник взревел и вскоре свалка осталась за поворотом.
Сэм молчал всю дорогу, выдавив только несколько слов, чтобы поблагодарить шерифа Миллз за разрешение пожить у нее. Та махнула рукой, отказываясь от благодарности и показала на дверь комнаты для гостей:
- Я там все положила, постельное белье и полотенца. Если еще что-то понадобится, то в шкафу сам найдешь. Чувствуй себя как дома, Сэм. Только, Бога ради, не поливай кактусы. Они загниют! Да, и бери себе из холодильника и в кладовой все, что захочешь. Я как раз закупилась, что продуктам зря пропадать. А, и вот ключи от машины, если надо будет куда-то поехать - не стесняйся. Ну, пока, Сэм, приятного отдыха!
Бобби подхватил чемодан, уже стоящий у дверей, и счастливая парочка покинула дом, оставляя Сэма наедине со своими мыслями.
Он прошел в указанную комнату, бросил сумку на пол и вытянулся поверх покрывала на кровати. Не хотелось ничего делать, в голове шебуршились какие-то мыши, а не размышления, так что он сам не заметил, как уснул.
Проснулся Сэм от телефонного звонка - его мобильник надрывался в кармане небрежно брошенной возле кровати куртке. У парня екнуло сердце, когда он увидел входящий звонок от Дина:
- Да?
- Дрыхнешь, Саманта? Ну и как тебе в пряничном домике?
- Хорошо. Лучше чем в темном сарае, заваленном книгами.
Дин фыркнул - чтобы Сэм добровольно покинул место, полное книг.
- Чего ты звонишь? - Сэм звучал хмуро, голос брата раздражал своей жизнерадостностью.
- Ну, хотел просто узнать, как ты там. Вдруг даже стакан молока без моей помощи налить себе не можешь?
- У тебя есть о ком позаботиться, можешь вычеркнуть меня из списка нуждающихся. Где, кстати, Кастиэль, раз ты вот уже целых пять минут беседуешь со мной, не отвлекаясь на поцелуи?
- В ванне сидит. Ему понравилось, - Дин, казалось, вот-вот лопнет от гордости, - открывает для себя маленькие радости человеческой жизни.
- А чего тебя там тогда нет? А то вдруг утонет?
Сэм сказал это прежде, чем успел прикусить язык, и результат не заставил себя долго ждать:
- Не знаю. Видимо, неправильно расставил акценты, раз предпочитаю беседовать с лохматым придурком, вместо того чтобы провести время с Касом.
Дин отключился без предупреждения. Сэм со злостью посмотрел на телефон и выругался. Идиот! Не мог держать свои дурацкие замечания при себе. С тоской подумалось, что больше Дин уже не позвонит.
Но Сэм ошибся. Дин опять позвонил на следующий вечер и, не приветствуя, сразу начал с хохотом рассказывать, как они с Касом ездили в большой магазин хозяйственных принадлежностей покупать новый распределительный щиток.
- Не, они на нас так уставились! А потом, когда я полез за щитком, в соседнем отделе осветительных приборов все люстры вдруг замигали и лампочки начали лопаться! Прикинь! Все так забегали! И касса сломалась и нам продали за это щиток с двадцатипроцентной скидкой. Всегда буду Каса теперь за покупками брать!
- А щитки, случайно, не на нижней полке лежали?
- На нижней, откуда ты знаешь? - в голосе Дина слышалось искреннее удивление дедуктивными способностями мелкого.
- Да так, просто подумал.
- Слушай, если тебе будет скучно, ты мне позвони, я тебя заберу. Посидишь с нами. Только с электричеством придется повозиться, пока тут темно, как у негра в жопе. Да ладно, Кас, какая дискриминация? - это было сказано уже не в трубку, но Сэм расслышал. - Мы целый ящик свечей купили, Кас говорит, что у нас тут как в средневековом скрип... Как у нас тут, Кас? - Сэм не расслышал ответа, но Дин уже сообщал: - Как в скриптории у нас - везде книги и свечи.
Сэму очень хотелось сказать "Не у нас, а у Бобби, это не ваш дом", но, помня конец вчерашнего разговора, сдержался.
- Спасибо, если я надумаю, то сам приеду. Шериф Миллз оставила мне ключи от своей машины.
- Ну смотри! Все, пока, Сэмми, и не пялься слишком много на девочек на моих любимых сайтах! Ой, Кас, да ты чего?
Из трубки раздался какой-то шум и Сэм поторопился отключиться, чтобы не услышать, больше, чем бы хотелось.
Так прошли еще два дня. Сэм изнывал от скуки - ни интернет, ни телевизор его не развлекали. Жил он от звонка до звонка Дина. И привык вести сразу два диалога: один он озвучивал, стараясь оставаться нейтральным, а фразы из второго прокручивал в голове.
- Блин, Сэм, тут всю систему менять надо! И как только дом не загорелся. Бобби чуть не поджарился! Придется заново всю проводку вести, хоть поверх стен, что ли...
Сэм выражает умеренное сочувствие, а в голове мелькает: "Трахаться меньше надо с ангелами, и не будет тогда проводка перегорать"
На другой день Дин жалуется, что что-то с сетью не то - только он провел и подключил пару основных линий - в кухню к холодильнику: "А то задолбался я уже теплое пиво пить!" и наверх, как вечером опять все заискрило и наутро новый щиток выглядел так, будто к нему не три лампочки, а весь Лас-Вегас подключился. И надо начинать все заново. Сэма подмывает спросить, не откопали ли они первое издание Камасутры в библиотеке Бобби, вместо этого он мычит что-то типа сочувствующих слов.
На пятый день Сэм не выдерживает и решает навестить брата. Он тщательно подгадывает время, чтобы не приехать слишком рано и не застать их еще в постели, и подъезжает около одиннадцати часов к свалке. Уже издалека слышится музыка и Винчестер облегченно вздыхает - это не "My heart will go on", а разухабистый рок'н'ролл Чака Берри. Ну, хоть что-то не меняется.
Правда, когда Сэм подъехал поближе, то понял, как это бывает при раздвоении личности. Потому что одна половина сознания заорала "Суки!!!", а вторая восхитилась зрелищем.
Судя по всему, Дин решил развлечься и помыть детку. Об этом свидетельствовало ведро с мыльной водой, шланг и прочие необходимые причиндалы, которые валялись сейчас по двору. А два придурка, голые по пояс, носились вокруг машины, ржали как два хороших жеребца и пытались облить друг друга водой. Дин со шлангом гонялся за Касом насколько позволяла длина, а тот ловко уворачивался и прятался время от времени за всем, что ему попадалось на пути. В его руках было маленькое ведерко, но он никак не мог выбрать момент, чтобы плеснуть в Дина. Сэм никак не мог заставить себя выйти и прервать эти догонялки. Он давно не видел брата таким - в принципе, практически с самого детства, когда они еще могли играть, не думая об окружающем. А видеть его еще и веселым после всего, что произошло в последнее время... Сэм заметил, что недовольный голос в голове становится потише, хотя и горько было, что это не с ним дурачится брат, а второй, твердящий, что Дин заслужил быть счастливым, чуть-чуть громче. Но тут Кас, не уследив, споткнулся и покатился по земле. С победным охотничьим криком Дин кинулся к месту падения и окатил его струей холодной воды. А потом вдруг резко отбросил шланг и присел. Дальше Сэму уже не было видно происходящее. Кастиэль упал где-то за импалой, и он решил появиться до того, чем эти двое опять увлекутся не мытьем, так катаньем. Песня как раз закончилась и стук двери машины шерифа прозвучал в неожиданно наступившей тишине особенно громко.
- Дин! Эй, ты где? - Сэм кричал, не решаясь подойти поближе.
- Здесь, чего разорался-то? Помоги-ка мне.
Оказалось, что при падении Кас как-то неловко упал на ногу, а Дин не сразу это заметил. И вот теперь ангел сидел мокрый с головы до ног и болезненно морщился, придерживая левое колено и держа ступню на весу.
- Надо его к дому отнести и посмотреть.
Сэм обхватил незадачливого пернатого с одной стороны и втроем они доковыляли до крыльца. Щиколотка распухала на глазах.
- Кас, очень больно? - Дин обеспокоился не на шутку, - ты можешь исцелиться?
- Я пытаюсь, - тихо сказал ангел, - но пока плохо получается.
- Надо что-нибудь холодное приложить, - посоветовал Сэм, - типа ледяного компресса.
- Холодильник не работает, умник. У нас, кроме консервов, в доме ни хера нету. Надо в магазин или на заправку быстро, и там пакет льда купить.
- Я сейчас.
Сэм начал подниматься, но тут неожиданно встрял Кас:
- Дин, поезжай ты, у тебя быстрее получится. А мы с Сэмом подождем.
- Но...
-Пожалуйста, Дин, - Кас проникновенно посмотрел ему в глаза, - очень болит...
Дин сорвался с места и импала вылетела со двора, проехавшись по ведру с раствором для мойки.
Кас аккуратно отпустил ногу и перевел взгляд на Сэма, не знающего куда себя деть:
- Сэм, нам надо поговорить.
19
- Кхм, что-то в горле пересохло, схожу, водички попью,… тебе принести?... Нет?... Ладно… – Не прекращая тараторить, Сэм поспешил скрыться на спасительной кухне.
Говорить с Кастиэлем совсем не хотелось. Да и о чем им говорить? Младший Винчестер оперся на столешницу, перевел дух и взглядом наткнулся на остатки еды. Похоже, Дин и Кас устроили себе что-то вроде романтического завтрака: на кухонном столе, на старом погнутом жестяном подносе стояли две кружки из-под кофе, огрызки булки в потеках джема, месиво из бананов и киви – скорее всего, фруктовый салат, и ромашка в стакане для бурбона.
Эта ромашка обозлила Сэма больше всего. В его вселенной не было места романтическим привязанностям. Там любимые девушки погибали, сгорая на потолке, становились оборотнями или предавали, заставляя начать Апокалипсис. Там умирали родители и друзья, заключались сделки с демонами, а души становились разменной монетой. Там Бог вышел покурить и не вернулся…
Сметя со стола поднос со всем его содержимым, Сэм, обхватив себя за плечи, сполз на пол. Хотелось кричать, бить посуду или Кастиэля, плакать, а еще больше хотелось чтобы Дин пришел и сказал, что все будет по-прежнему: только они двое против всего мира…
- Сэм… - раздавшийся в тишине голос Кастиэля заставил Сэма поморщится. Он оторвался от разглядывания трещин на оштукатуренной поверхности стены, поднялся на ноги и вышел на крыльцо:
- Что?
- Нам надо поговорить.
- О чем?
- О нас.
- О чем, прости? Нет никаких «нас»! У тебя что-то замкнуло в голове после прощания со своей божественностью – вот и мелешь всякую чушь! – Сэм окинул Каса снисходительным взглядом и деланно улыбнулся, чувствуя, как сводит скулы.
Глаза их встретились, и Сэм вперился в Каса, пытаясь не моргнуть, как будто победа в этом соревновании, о котором известно только ему, даст шанс отвоевать и брата, вырвав его из цепких ангельских рук.
Кастиэль откинулся назад, чуть склонил голову и неверяще произнес:
- Ты злишься на меня… И злишься на Дина…
Сэм, обмерев внутри, хохотнул:
- Вот снова: чушь-чушь-чушь! Дину надо сдать тебя в какую-нибудь спецлечебницу для бывших божков!
- Да, тебе бы этого хотелось… Как странно…
- Ну да, мы – люди - кажемся тебе странными, - чувствуя, как накопленное за последнюю неделю раздражение поднимается в нем, Сэм принялся мерить шагами крыльцо. – Как там вы, ангелы, нас называете? Букашки? Дрессированные обезьянки?
- О, я понял – это ревность! Один мой брат был ей подвержен: жаждал он внимания Отца и не желал делить его ни с кем…
- Не сравнивай меня с Люцифером!!! – Сорвавшись на крик, младший Винчестер кинулся к ангелу и сжал его горло. – Я не такой!!
- Конечно, нет, - обхватив своей ладонью его руку, Кастиэль мягко отвел ее в сторону.
Сэм удивленно рассматривал свои ладони. Кажется, только что он пытался задушить ангела, а по совместительству и любовника своего брата. В голове шумело, но голос Каса прорвался сквозь помехи:
- …ты ошибаешься, как и он…
- Так озари меня светом своей мудрости – заерничал Сэм, попытавшись собраться с мыслями и стараясь держать лицо.
- Как и брат мой, ты запутался… Уверен ты, что я лишаю тебя чего-то, что по праву тебе принадлежит!
- Так и есть! Ты отнимаешь у меня Дина!
- Нет!
- Да!!! Он не обращает на меня внимания, он занят лишь тобой!
- Мысли его устремляются к тебе чаще, чем к кому-либо…
- Ты врешь! – Запустив пальцы в свои волосы, Сэм поспешил отвернуться, чтобы скрыть выступившие слезы.
- Зачем мне это?.. Не бойся, я не встану между вами… Но и ты не встанешь между нами…
- Ты мне угрожаешь? – Оскалившись, Сэм ждал только повода вновь вцепиться Кастиэлю в глотку.
- Нет…
- Я что, даже угроз не достоин? Списан со счетов?
- Ты вновь ошибся: твой брат остался твоим братом, и сила братских чувств его не изменилась от того, что осознал он свою ко мне привязанность… Любовь его к тебе сильна как прежде… И моя любовь к тебе укрепляется с каждой минутой…
- Что? – Сэму показалось, что он ослышался, но под ложечкой сладко заныло от предвкушения чего-то очень хорошего. Так маленький Сэм Винчестер чувствовал себя накануне праздников, предполагавших получение подарков.
- Дин любит тебя безусловно. И я люблю тебя.
- С чего бы это? – он еще пытался спорить, но чувствовал, что запал постепенно сходит на нет.
- Благодаря тебе он стал таким, какой он есть…Как же я могу не любить тебя? Ты самый важный человек в его жизни. – Кас кротко заглянул Сэму в глаза и протянул ему руку.
- А ты?
- А я - не человек…
Взяв его руку, Сэм заплакал. Со слезами исчезали горечь, тоска и то мутное, грязное ощущение, что поселилось у него в животе на последние полторы недели. Кастиэль просто молча смотрел на него и, казалось, излучал слабое сияние.
- Ты что-то сделал сейчас? Со мной? – Внутри разливалось поразительное спокойствие.
- Немного снизил силу твоих эмоций… Сейчас Дин приедет… - Кас, кажется, смутился.
- А… спасибо… но больше так не делай…
- Как скажешь.
- Глупый был спор… - Вздохнув, Сэм устало опустился на крыльцо рядом с Касом, привалившись лбом к его плечу.
- Очень характерный для Винчестеров. – Прохладная ладонь легла на затылок Сэма.
- Прости… Все это как-то странно… Он единственное – что у меня осталось, и я не хочу его терять…
- И не потеряешь…
Когда импала въехала во двор, Сэм Винчестер и Кастиэль мирно сидели на ступеньках, обсуждая избранные положения трактата Августина Аврелия De libero arbitrio.
Дин выскочил из автомобиля, потрясая пакетами:
- Кас! Кас! Ты в порядке? Как нога? – Подбежав к крыльцу, он плюхнулся на колени, ощупывая поврежденную щиколотку.
- Вроде бы уже не болит, – Кас влюбленными глазами пялился на Динову макушку.
- Не будем рисковать! Наложим на всякий случай компресс, так что полежишь сегодня в постели. – Подхватив Кастиэля на руки и ногой открыв дверь, Дин перенес его через порог и, оглянувшись, скомандовал. – Сэмми, пакеты!!
Сэм только покачал головой, подхватил привезенную братом добычу и потопал внутрь.
А там уже развернулся целый филиал госпиталя на дому. Дин порхал вокруг Каса аки пчела вокруг яркого ароматного цветка. Он взбивал подушки, поправлял одеяло, каждые две минуты осматривал поврежденную ногу, призывая Сэма выступить в составе экспертной комиссии по ангельским ногам, их вывихам и растяжениям.
В конце концов, устав от его мельтешения, Сэм вновь обрел пристанище на кухне. Оценил нанесенный им же ущерб и взялся за веник и совок для мусора. Сметая черепки, крошки и кусочки фруктов, он невольно прислушивался к разговору в гостиной, посмеиваясь, какой Дин оказался заботливой квочкой.
Закончив подметать, помыв посуду и выкинув из кладовой и прилегающих шкафов все, что успело к этому времени протухнуть, Сэм замер. Разговор стих, а вместо него по дому разносились тихие стоны и влажные чмокающие звуки поцелуев. Зажмурившись, Сэм прибег к спасительному средству: грохот чугунной сковороды, ударившейся об алюминиевый таз, оказал воистину волшебное действие.
- Эммм… я, пожалуй, съезжу за едой… - в мертвой тишине голос Сэма прозвучал неестественно бодро.
- Ага, чувак, только обязательно купи пирог и… Кас, ты хочешь что-нибудь?.. нет?... короче, Сэмми, пирог, и пиццу или бургеры, и пиво…
- Ладно, я сейчас выйду из кухни… Вы там одеты?
Раздавшееся в ответ фырканье заставило Сэма чуть покраснеть.
- Не беспокойся, Саманта, мы оба в штанах, и, специально для тебя, я даже достану из них свою руку… Ай, Кас, ты чего… я же шучу…
- Ты - полный придурок!! – прикрыв глаза и ориентируясь только на свет, пробивающийся сквозь ресницы, Сэм вышел из кухни, на ощупь нашел на столе ключи от импалы, и, стукнувшись о косяк, вывалился на крыльцо. – Вы, гнусные извращенцы!! Даю вам полчаса на ваши извращенские штучки, а когда вернусь, чтоб все было чисто! В прямом и переносном смысле!
Во дворе взревел мотор отъезжающего автомобиля.
Дин приподнялся на локте и лизнул Каса в нос:
- А ты ведь коварный интриган! Специально заставил меня уехать, верно?
- Да… Ты не сердишься?
- Нет, хоть вправлять мозги младшенькому – моя работа.
- Теперь - и моя тоже. – Кас пробежал пальцами по бедру Дина, подбираясь к ширинке. Дин, перехватив его руку, расплылся в многообещающей улыбке:
- Полчаса – это вагон времени, ангелочек. И я знаю, чем его занять…
20
- Поверь мне, я тоже!
Кастиэль уверенно высвободил руку и вернул на прежнее место:
- Ты меня зачем водой облил? Всего?
- А ты меня зачем выкупал? В океане?
- Я не купал, точнее, не нарочно. А ты сам начал, гонялся за мной по всему двору, а когда я упал, облил с ног до головы. Ты нехороший, Дин Винчестер.
- Тогда накажи меня, - прошептал Дин, слабея от желания и одновременно от мысли, что он говорит и кому.
- Да, я думаю, небольшая кара не повредит.
- Кара? - Слово звучало как-то очень уж высокопарно, - ты собираешься меня покарать?
- Нет, только немного проучить, чтобы в следующий раз ты знал, что последует за неправильное использование поливочных шлангов. А так же за то, что я по твоей милости вот уже минут сорок сижу и лежу в мокрых штанах. А вы с Сэмом даже не дали мне возможности переодеться.
- Прости, Кас! – прошептал Дин, поцеловав ангельское плечо.
- Да! Признание собственной вины - это первый шаг к исправлению.
- А второй? – еще один поцелуй пришелся прямо под подбородок
- Приятие наложенного наказания.
- А третий есть? – мягкое касание губ губами.
- Есть. Прощение и возвращение в лоно.
- Чье?
- Не чье, а в какое. Семьи, друзей, возвращение в круг любящих.
- И на каком этапе мы сейчас?
- Мы как раз закончили с первым и в начале второго. Предлагаю незамедлительно приступить, у нас не так много времени. Тогда мы успеем завершить сию небольшую кару к возвращению Сэма.
- Ох! И что мне делать?
- Не сопротивляться и продолжать чувствовать вину.
С этими словами Кас вдруг легко сел и опрокинул Дина на противоположный конец дивана. Потом встал и медленно начал расстегивать мокрые насквозь старые джинсы, которые Дин выдал ему с утра в качестве спецодежды. Глядя, как из-под потемневшей ткани показались бедра, побелевшие и покрытые мурашками, Дин поежился. Не сводя глаз с его лица ангел медленно спустил штаны до самих щиколоток и выступил из них, отбросив походя в сторону.
Сэм был прав, что прикрывал глаза, проходя через комнату. Дин и до этого видел, насколько возбужден Кастиэль, однако зрелище крепко стоящего члена, с темно-бордовой, напрягшейся головкой, вызвало в нем просто нестерпимое желание прикоснуться. Он невольно потянулся вверх, но был остановлен властным взглядом, так хорошо знакомым ему по раннему этапу их отношений:
- Я, кажется, говорил о наказании, а не удовольствии.
Дин совершенно запутался, всерьез или в шутку говорит все это Каcтиэль. И сколько в этой странной игре правды? Или это уже совсем не игра?
- Дин, покайся...
- А?
- Штаны снимай, говорю! У нас двадцать пять минут! И если ты не поторопишься, у твоего младшего брата будет травма на всю жизнь, и не только земную!
Вот это Дин понимает, это он понимает хорошо. Штаны летят на пол, а Кас коршуном падает сверху. Его ноги, живот, задница - все ужасно холодное, Дина начинает бить дрожь, когда прямо-таки лягушачья по ощущениям кожа прижимается к его разгоряченному телу. И только эрегированный член кажется обжигающим, особенно по сравнению со... всем остальным.
- Да, я замерз, мне противно, тебе не стыдно?
Говоря это, Кас скользит губами по шее Дина все ниже, делая паузу после каждого слова для короткого поцелуя-укуса. Дину сносит крышу от несоответствия действий и строгости тона, его разрывает от желания рассмеяться и... от неожиданного, иррационального чувства вины.
- Кас, я...
Рука закрывает ему рот:
- Все оправдания потом! Наслаждайся своим наказанием!
Уф, наслаждение наказанием - где это Кас вообще подхватил? Дин не удивился бы, если бы у него в последние была возможность полазить по всемирной паутине, чтобы расширить свои знания в новой области, но они из-за дурацкой проводки все пять дней сидят без света и, значит, интернет исключается. Тогда откуда...
- О-о-о, еще раз!
Кас добрался уже до мошонки Дина, он немного торопится из-за краткости отпущенного им срока, но посвящает ублажению охотника несколько минут. Теребит чувствительную морщинистую кожицу, дергает за волоски, а время от времени проводит языком по всей промежности. Дин тянется рукой к члену, чтобы усилить сладкую негу, переполняющую его, но Касс быстро хлопает его по ладони:
- Фу, нельзя! Сегодня придется тебе постараться, Дин, и кончить безо всякой помощи. И у тебя на это, - Кас коротко бросает взгляд на настенные часы, - примерно восемнадцать минут.
- Ты садист, Кас!
- Нет, я карающая десница. Точнее, в данный момент, не совсем десница, но это всего лишь фигура речи.
И продолжает. Обводит языком яички, втягивая их по одному в рот, лижет паховые складки, поднимается по бедру к колену и спускает вновь к животу - и не дотрагивается до готового лопнуть, истекающего члена Дина.
- Ка-а-с-с, - длинно шипит наказуемый.
- Да, Дин, - синие глаза внимательно смотрят откуда-то снизу, а рот лишь на секунду отрывается от работы.
- Я не могу!!!
- Можешь, ты все можешь, Дин Винчестер!
- Кас, тогда ...
- Да?
- Ну... трахни меня уже, что-ли!
Так откровенно Дин еще ни разу не просил. Он вообще предпочитал обо всем том, чем они с Касом занимались, не говорить. Делать он уже ничего не боялся, но вот озвучить свои желания... Это до сих пор заставляет его мучительно краснеть.
- С удовольствием, - хмыкает ангел-мучитель.
Дин чувствует уже такие знакомые пальцы, которые уверенно ласкают расщелину ягодиц. Он вздрагивает, когда Кас пытается ввести один из них насухую, но сразу же чувствует привычную тягучую прохладу жирной смазки, которая им так полюбилась. "Интересно, где ее Кас берет?", мелькает у Дина в голове, но тут же все мысли исчезают под напором чистого наслаждения. О да, Кас хорошо изучил его за последнее время, он безошибочно находит и правильную глубину, и угол проникновения, и принимается ласкать Дина изнутри, проходясь по простате. Это совершенно убийственное ощущение – возбуждение, которое вызывает эта бесстыдная ласка, сродни боли, настолько оно сильно. Но Дину некогда разбираться с определением ощущений, он занят их переживанием. Когда Кас вытаскивает все три пальца из Дина - и когда только успел, Дин и не заметил ничего - охотник приоткрывает глаза, испуганный, что дальше ничего не последует. Но Кас, кажется, не намерен наказать его столь жестоко. Он мягко надавливает на мышечное кольцо своим членом и проскальзывает в упруго пульсирующее нутро. Дин выдыхает, оказывается, он все это время между двумя проникновениями задерживал дыхание. Кас движется медленно, лениво, но в каждом движения уверенная сила. Винчестер ждет того момента, когда Кастиэль окажется достаточно глубоко, чтобы ощутить жаркие вспышки, расходящиеся от живота по всему телу. И не ошибается - ангел уверенно проходится по заветному комку нервных окончаний, и Дин выгибается перед ним, пытаясь раскрыться еще больше. Дурацкий узкий диван не оставляет достаточно места, и Кас вдруг удивляет его, легко подхватывая под спину и переворачивает сразу их обоих, усаживая партнера верхом на свои колени. И задает такой темп, что Дин мгновенно взмокает, следуя ему.
Руки Каса на бедрах не дают Дину соскользнуть или замедлиться, он ведет его, как в танце, а Дин цепляется за плечи своего ангела и судорожно ловит воздух открытым ртом. Он чувствует приближение оргазма - тот зарождается внутри него, еще недостаточно сильный, чтобы сломать последнюю преграду, но уже мощный настолько, чтобы совершенно забыть о приличиях. И Дин начинает жалобно подвывать, как бы прося дать ему больше. И Кас дает, хотя их темп и так кажется запредельным. Он вбивается в Дина со скоростью и силой парового молота, не оставляя ни на секунду сомнений, кто сегодня главный. Кажется, судорога проходит по телу Дина, заставляя его замереть на самой глубокой точке проникновения. Сперма выстреливает вверх, достигая лица Каса, разбрызгиваясь мелкими вязкими капельками. В этот же момент Дин чувствует, что Кас изливается внутри него, заполняя его до самого предела, разливая жар в сокровенной глуби податливого тела.
Первое, что видит Дин, с трудом разлепляя глаза, язык Каса, который скользит по губам, собирая попавшие на них капли. Он не успевает по-настоящему полюбоваться этим бесстыдным спектаклем, когда диван вдруг издает жалобный треск, и вот оба красавца сидят уже не на диване, а в его руинах.
- Нам придется купить Бобби не только новую кухонную утварь, - хрипло говорит Дин. А Кас вдруг начинает хохотать, задыхаясь и мотая головой. "Да, и чувство юмора у ангелов тоже своеобразное", думает Дин, с трудом поднимаясь на ноги и протягивая Кастиэлю руку. Взгляд на часы действует на Дина как выстрел - ему совсем не хочется испортить только что восстановленные отношения с мелким. Оба начинают бессмысленно суетиться, натягивая одежду, причем Кас одним взмахом ладони высушивает штаны, а Дин несется наверх, чтобы достать футболки.
Когда Сэм входит в дверь, балансируя тремя коробками с пиццей в одной и пакетом с напитками и десертом в другой руке, в доме все относительно чисто - никто не трахается, не целуется и не зажимает никого в углу. Кас и Дин сосредоточенно осматривают диван, на котором ангел лежал перед уходом младшего Винчестера за едой. Сэм не верит своим глазам - да этим диваном врата Ада таранить можно было, и неизвестно, что оказалось бы крепче. А эти придурки сумели за полчаса раздолбать его на хрен? Дела...
- Вы тут что, попутно коллекцию ароматических масел Бобби нашли и разлили? - спрашивает он, не понимая, почему именно на это, казалось бы, невинное замечание оба вспыхивают и коротко переглядываются.
- Ладно, ладно, ничего знать не хочу, устраивайте сами свои миропомазания.
Сэм топает на кухню и опускает еду на стол:
- Кушать подано!
Кас берет Дина за руку и произносит тихо, так, чтобы только ему было слышно:
- Третий шаг.
Дин насуплено оглядывается и вдруг вспоминает:
- Так, а че это я виноватый из-за дурацкого купания и мокрых ангельских штанов, а ты, который напугал меня до полусмерти своей сломанной ногой, весь такой невинный? Да еще с братом моим за моей же спиной общаешься.
Ангел чуть улыбается, и, прижавшись губами к уху, шепчет:
- Ну так накажи меня сегодня вечером, Дин Винчестер, охотник и борец за справедливость.
Сэм продолжает удивленно наблюдать за братом, который, сев за кухонный стол, вовсе не набрасывается на еду аки волк на нежную лань, а долго еще смотрит на ангела. А тот, нисколько не смущаясь, безошибочно вытягивает из стопки коробок ту, что с вегетарианской пиццей, а из пакета бутылку с безалкогольным пивом. И с аппетитом принимается за еду, подмигивая Сэму, который, вообще-то, хотел разыграть старшего. Наконец и оба Винчестера следуют его примеру.
За обедом они болтают, и Сэм наслаждается непривычной ему атмосферой хорошего настроения. Дин не огрызается, а шутит, а Кас не смотрит, будто касторки напился, а смеется и даже шутит в ответ. И это вовсе не сложно не обращать внимания на то, как часто эти двое прикасаются друг к другу - ничего особенного, просто пальцами дотронуться до запястья, принимая пластиковый стакан с напитком или передавая нож. Еще когда Сэм увидел носящихся по двору парней, он обратил внимание, насколько изменились все движения Кастиэля. Он двигается и сидит свободно, даже изящно, как будто только теперь он признал этот человеческий сосуд своим телом. Кажется, что теперь ему удобно в нем, как удобно в старой, обмявшейся по форме тела одежде. И за обедом он опять демонстрирует это - одной ногой обвивает ножку старого стула, на котором расположился, то движется вперед, внимательно слушая или, наоборот, рассказывая что-то, то откидывается на спинку седалища, запрокидывает голову, трясет ей или отбрасывает одним движением лезущие в глаза пряди волос. И проявляет недюжинный интерес к еде, к питью, серьезно выбирает пирог, вдруг спрашивая у Дина:
- А если мне не понравится?
- Ну, тогда я съем, - отвечает Дин, - а ты другой попробуешь. Да не бойся, они все вкусные.
Кас осторожно откусывает, прислушиваясь к своим ощущениям. И удовлетворенно кивает головой, кусая уже по-настоящему.
- Слушай, Сэм, помоги мне с проводкой разобраться. А то Бобби мне голову снимет. Я сколько не бьюсь, никак не могу наладить. Уже два щитка встроил, и оба сгорели. Провода обугливаются, лампочки лопаются, хотя я уже на пробу самые слабые поставил.
- Дин, так ты не знаешь, почему тут проводка перегорает?
- Ну, наверное что-то закоротило, может, на выходе на основную линию. Самое интересное, что, когда я подключаю, все вроде в порядке. А потом вдруг - бах, и опять темнота.
Сэм почувствовал себя не совсем уютно, видя необходимость просветить брата в столь щекотливом вопросе:
- Дин, это не линия.
- Да, а что? И откуда ты знаешь?
- Кас?
Ангел вздохнул:
- Дин, это я.
- В смысле?
- Когда я души отпустил обратно и ты нашел меня, и мы нашли друг друга, - от волнения Кастиэль скатился на тот выспренный слог, которым общался в начале своего пребывания на Земле, - во мне воспряла благодать моя. С тех пор, как лишь тебя я вижу, я не могу волненья удержать. И благодать моя взмывает и...
- Пережигает проводку, - довел объяснение до конца Сэм.
- Так поэтому Бобби велел тебе переговорить со мной на нейтральной территории подальше от линий электропередач?
Кастиэль кивнул, пряча глаза. Судя по всему, неспособность контролировать свои возможности вызывала у него куда как более острое чувство стыда, нежели плотская связь с охотником за нечистью.
- А я-то мучаюсь... А в магазине электротоваров это из-за тебя все люстры перегорели? И касса?
- Да.
- А ты, мелкий, знал все это! И поэтому спросил меня, не на нижней ли полке стояли эти щитки?
Сэм, с трудом сдерживая смех, кивнул.
- Ну, братцы-кролики, сами будете отрабатывать! Я уже задолбался новые провода прокладывать. Вот закончим, и можете начинать.
- А ты? - Кас и Сэм выпалили вопрос одновременно.
- А я заслужил отдых, по всем приметам.
Дин откинулся на стуле, поглаживая себя по животу, и в этот момент поведение ангела вдруг резко переменилось. Он резко выпрямился, а взгляд стал пустым. Рука, еще секунду назад державшая последний кусочек пирога, судорожно сжалась. Братья переглянулись и уже приподнялись, когда глаза Каса опять налились светом, и он вдохнул. Потом встал, машинально вытирая испачканную начинкой руку о штаны.
- Простите, меня призывают.
- Куда?
- Кто? - Оба вопроса повисли в воздухе.
- Я должен вернуться на небо. Оставшиеся в живых ангелы требуют моего возвращения и... объяснения моего поведения.
- Нет, - выпалил Дин, - ты никуда не пойдешь! Я тебя не пущу!
- Это не тебе решать, Дин, - Кастиэль вышел из-за стола, - и не мне. Я совершил много ошибок, порой непростительных. И я должен ответить за них. До свидания, Сэм. До свидания, Дин. Я всегда буду любить тебя и помнить о тебе.
С этими словами Кастиэль повернулся и направился из кухни вон. Он опять двигался как манекен, с прямыми напряженными плечами, опущенными вниз руками, глядя прямо перед собой.
- Кас, - Дин взметнулся, кидаясь за ним, но ангел уже шагнул в комнату. А когда Дин влетел туда, она была пуста.
21
Растерянно озираясь, он стоял у обломков дивана.
- Он ушел… - неверяще прошептал Дин, утыкаясь взглядом куда-то в пол.
- Дин… Эй, Дин… - глядя на закушенную губу брата, на его страдальчески вздернутые брови и сжатые кулаки, Сэм пытался подобрать слова поддержки. – Он вернется. Подумаешь, вызвали на ангельскую стрелку. Ты не успеешь пирог доесть, как он уже будет тут крыльями шуршать…
Дин, волком глянул на младшего, заставив того замолчать, поперхнувшись словами, молча вышел.
Проводив взглядом его напряженную спину, Сэм вернулся на кухню и начал сгребать остатки еды в пакет для мусора.
Дин поднялся на второй этаж, зашел в свою спальню, плотно закрыл за собой дверь и лег на кровать. Зарывшись в ворох одеял, он уткнулся в подушку, на которой обычно лежал Кастиэль. Придвинул ее ближе, обнимая руками, и тут нащупал гладкое стекло. Вытянул из-под подушки пузырек, плотно заткнутый корковой пробкой, прижался к нему щекой, и, уловив знакомый аромат, тихонько всхлипнул.
- Вернись, Кас! Вернись, пожалуйста…
Прошло несколько недель, но Кастиэль не появлялся. Для Дина Винчестера дни слились в серое бесконечное ожидание. Тоскливо слоняясь по дому, натыкаясь на мебель, подолгу застывая в одной позе и вглядываясь во что-то, видное только ему одному, Дин производил впечатление тяжелобольного человека.
В попытке встряхнуть его и привести в норму Сэма, лезущего на стены от бессилия, Бобби, возвратившийся из импровизированного отпуска, нашел им новое дело: в Чесапике, штат Виргиния, кто-то выедал внутренности у пациентов местной клиники. Так что в данный момент Сэм, упаковав их вещи, запихивал вяло сопротивляющегося Дина в импалу.
- Не понимаю, почему я должен ехать… В прошлый раз вы отлично справились с Бобби без меня…
- Дин, мы уже это обсуждали, - скрипнув зубами, Сэм старался не заорать во весь голос.
- Но…
- Ты сам на себя не похож! Смена обстановки пойдет тебе на пользу: съездим, замочим пару монстров, глядишь, жизнь и наладится – охота ведь всегда тебя бодрила! – расплывшись в искусственной улыбке, Сэм отдирал пальцы брата от дверцы автомобиля.
- Сэм, ты не понимаешь…
- Я все понимаю! Все!! Но оттого, что ты сидишь здесь и киснешь, он не явится быстрее! - Слова, что висели в воздухе все эти недели, и которые никто не решался озвучить, наконец-то были произнесены.
- Мне ужасно жаль… Ужасно… Но мы ничего не можем сделать, чтобы вернуть Каса. Нет таких заклятий, которыми можно было бы призвать ангела. Так что остается только ждать, когда он сам объявится… А там люди, Дин… Люди, которым мы можем помочь, которых можем спасти!
- Ладно, поехали, - хриплый, словно сорванный от громких криков голос брата заставил Сэма вздрогнуть. – Давай ключи.
- Нет.
- Что, прости?
- Дин, только не впадай в истерику. Ты не спал нормально сколько? Пару недель? Ты не можешь вести машину… Тем более, если нас остановят, то решат, что ты под кайфом – выглядишь как закоренелый наркоман.
- Ты преувеличиваешь.
- Посмотри на себя в зеркало и увидишь, что я даже чересчур лояльно отзываюсь о твоем внешнем виде…
Дин заглянул в зеркало заднего вида: прямо на него смотрел небритый потрепанный мужик средних лет с мучнистого цвета лицом, потрескавшимися губами и красными, как у кролика, глазами.
- Что, оценил? – Сэм завел мотор и, приветственно посигналив Бобби, выехал с территории автосвалки.
- Глупости, ты просто завидуешь, ведь я так невъебенно хорош. – Криво усмехнувшись, Дин поправил зеркало, вернув его в прежнее положение, после чего уткнулся в окно. – Жди нас, Чесапик… Чип и Дейл спешат к тебе на помощь…
В череде невнятных закусочных, бензоколонок, обшарпанных мотельных номеров и бесконечных гипотез о видовой принадлежности монстра, питающего пристрастие к кишкам пациентов Чесапикского регионального госпиталя, Дин почти перестал напоминать сомнамбулу. Хотя, все же, временами на него накатывало. Он переставал реагировать на внешние раздражители, погружаясь внутрь себя, закрываясь от Сэма и остального мира, словно моллюск, захлопывающий створки раковины. В такие моменты взгляд его становился пустым, и Сэм отчетливо ощущал неприятный холодок, бегущий по позвоночнику. Пугаясь, Сэм начинал тормошить Дина, рассказывая всякие небылицы, с облегчением глядя, как оттаивают глаза брата, а на лицо возвращается осмысленное выражение.
Но тревога не покидала, продолжая нашептывать мерзким свистящим голосом о приближающейся беде.
Въезжая в сумерках в Чесапик, братья Винчестеры решили первым делом найти место для ночевки. Сняв двухместный номер в мотеле, на который пал выбор благодаря его близкому расположению к интересующему их госпиталю, они решили осмотреться и перекусить.
- Тебе не кажется это странным? – Голос брата вывел Сэма из состояния легкой задумчивости.
- Что – это?
-Ну, то, что… а, ладно… ерунда… - Дин, засунув руки в карманы, сосредоточенно шагал по тротуару. – О, вон там какая-то местная забегаловка. Пошли!
На углу, потрескивая, мигала неоновая вывеска «У Мамочки». Дин оглядел серый фасад, окна в разводах, к одному из которых было прилеплено фирменное меню, обещавшее бургеры и пончики в ассортименте, открыл дверь и скрылся внутри.
Сэму только и оставалось, что последовать за ним.
Неказистая снаружи, внутри закусочная оказалась вполне приличной. Только они заняли угловой столик, как к ним подошла официантка.
- Приветики! Что будете заказывать?
- А что у вас есть? – Сэм поневоле расплылся в улыбке. Девушка была очень хорошенькая: лет двадцати, миниатюрная, с яркими губами и пышными светлыми локонами, она словно сошла с картинки.
- О, у нас обширный выбор… Есть омлет, мясные блюда, салаты и конечно…
- А меню у вас есть? – рыкнул Дин, вопреки обыкновению не ставший флиртовать с незнакомой симпатичной девицей.
- Да, вот оно…
Выхватив меню из рук официантки и отгородившись им от окружающих, Дин принялся тщательно изучать предложенные блюда. Сэм взглядом попросил прощения у девушки и пожал плечами.
- Ладушки, я попозже к вам подойду. Как определитесь с выбором, просто махните мне, я буду во-о-он там, у стойки. – Качнув бедром, девушка отошла от их столика.
Сэм повернулся к брату:
- Ну, и что это было?
- Ты о чем? – Дин не спешил отрываться от меню, перелистывая страницы.
- Да оставь ты его в покое! Я об официантке: обязательно было быть такой свиньей?
- Я тебя не понимаю, Сэм… - Дин устало потер виски. – Я хочу поесть и вернуться в номер.
Слова возмущения застряли у Сэма на языке, когда он оценил внешний вид Дина: тот выглядел очень бледным, будто истончившимся. Казалось, что с каждым мгновением, что прошло после ухода Каса внутри у него что-то выгорало.
- Дин, он вернется, вот увидишь! Он всегда к тебе возвращается!
- Я не знаю… Иногда, у меня возникает чувство, что это все нереально… - сглотнув, Дин водил пальцем по столешнице, собирая крупинки рассыпанного кем-то сахара. – Иногда я думаю, что он уже может быть мертв, а я даже не могу узнать, что он… что он…
Сэм смотрел, как брат хватает воздух раскрытым ртом.
- Он появится!
- Ты не знаешь… Никто не знает!... И я… Я, пожалуй, вернусь обратно в мотель.
- А ужин?
- Перехотелось… Если что, куплю себе по пути какой-нибудь бургер. – Дин вылез из-за стола и пошел к выходу. Сэм, нахмурившись, сжал в руке пластиковую вилку. Он не знал, что делать с охотой, с братом, с пропавшим ангелом…
- Ваш спутник оставил вас в одиночестве? – Нежный певучий голосок раздался прямо над ухом Сэма, который от неожиданности чуть не свалился со стула. – Ой, извините, не хотела вас пугать!
Официантка оперлась правой рукой на столик, лукаво поглядывая на Сэма из-под ресниц.
- Ничего-ничего! - Сэм, восстановив равновесие, оценил грудь, показавшуюся в декольте форменной блузки. – Пугайте, сколько захотите!
- Будете что-то заказывать?
- Салат с горчичной заправкой, слойку с сыром и капуччино… А на вынос – вишневый пирог.
– Будет через пару минут.
- Спасибо… и, – Сэм кинул взгляд на бэйджик, прикрепленный к пышной груди, - …эм-м-м, Пенни... во сколько вы заканчиваете?
Дин, поеживаясь от прохладного воздуха, шел в мотель. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как свернул не в тот проулок, опомнившись только перед маленькой церквушкой, стоявшей там, где, по его мнению, должно было быть их с Сэмом пристанище. Церковь, по всей видимости, была заброшенной, и позже Дин сам не мог сказать, что заставило его войти внутрь.
Там, с росписи на стене, среди сонма святых и ангелов, в тусклом, еле пробивающемся свете уличных фонарей, на него смотрел Кастиэль.
Подойдя ближе, Дин опустился на колени и прижался лбом к холодной оштукатуренной поверхности.
Впервые за многие годы Дин Винчестер, с надеждой взывая к небесам, истово молился…
22
Дин не смог бы сказать, сколько времени он провел, стоя на коленях в полуразрушенной церкви. Из забытья его вывел охотничий инстинкт, заставивший встать дыбом волоски на затылке. За его спиной кто-то был, но Дин не слышал ни шагов, ни других звуков. А значит, надо было готовиться к худшему. Медленно он повернул голову в сторону, откуда ощущал исходящие от другого существа токи, отмечая, как затекла спина, как болят колени, и что щеки совершенно мокрые. Церковь по-прежнему была темной. Дин смутно видел разломанные скамьи, только одна стояла еще в бывшем первом ряду. На ней и сидел испугавший его. Точнее, сидела, потому что в неверном свете уличных фонарей Дин разглядел женскую фигуру. В тот момент, когда Дин посмотрел на нее, она отвернулась от алтаря и в упор взглянула охотнику в глаза. Возможно, даже поглубже, так, по крайней мере, показалось Винчестеру. А потом вдруг протянула ему руку, как бы приглашая подойти.
Дин неловко начал приподниматься с колен, пытаясь проанализировать ситуацию, но ничего путного в голову не приходило. Будь Дин в нормальном состоянии, он, может, не подошел бы сразу, но в нормальном состоянии он не был уже давно. Поэтому просто сделал несколько шагов и тяжело опустился на жалобно скрипнувшую скамью рядом с незнакомкой.
- Дин, - мягко произнесла женщина, призывая взглянуть ей в глаза.
Дин засмотрелся в немолодое и очень доброе лицо - казалось, она похожа одновременно на всех матерей, которых Дину довелось видеть за свою жизнь - и на Мэри, и на Эллен, и даже на совсем до этого момента забытую миссис Хоуп, мать его приятеля из глубокого детства, которая всегда приглашала их с Сэмом к обеду и позволяла оставаться до самого вечера, а то и на ночь. И эти, и еще какие-то лица незаметно перетекали одно в другое, а в общем создавалось впечатление бесконечной доброты и участия. Смотреть в это лицо было приятно.
- Я много слышала о тебе, Дин, - совершенно естественно проговорила женщина, как будто они представлены друг другу и вежливо беседуют на воскресном пикнике, - я рада, что ты пришел сюда. Что ты заглянул ко мне.
Дин непонимающе уставился, но так и не решился спросить, кто же она такая. Его охватила непонятная робость. Поэтому он украдкой начал осматриваться, чтобы найти хоть какую-то зацепку. Фары проехавшей машины помогли ему, высветив надпись над алтарем: Церковь Благовещенья Марии.
- Когда ребенку плохо, то он обычно бежит к своей матери.
- А если у ребенка нет матери? - хрипло бросил Дин, привычно ощетиниваясь.
- Тогда он может прийти ко мне, как ты и сделал.
- Мария? - догадался вдруг Дин.
- Да. Твоя молитва тронула меня. Мне хорошо знакома боль утраты и время не может заставить ее забыть.
Дин не знал, что нужно сказать, беседуя с матерью Иешуа, и решил взять быка за рога, как обычно:
- Кастиэль... он у вас? - это прозвучало как обвинение, хотя Дин постарался смягчить тон.
- Его сейчас нет в раю, Дин, но он жив.
- Он вернется?
- Верь, Дин, и воздастся тебе по вере твоей. Не теряй надежды, уже скоро будет тебе знак.
С этими словами Мария ласково дотронулась до колючей щеки Винчестера и беззвучно исчезла. Дин остался сидеть еще пару минут, а потом решил вернуться в мотель. Вставая, он поморщился от хруста коленных суставов и от боли в пояснице. Щека хранила воспоминание о прикосновении, и это немного согревало душу. В целом же встреча только усилила смятение, в котором Дин пребывал все последние недели.
Перед тем как уйти из церкви Дин еще раз повнимательнее всмотрелся во фреску - один ангел стоял как-то на отшибе и выглядел встрепанным, как воробей. Вместо золотых локонов на голове у него были темные короткие пряди, торчащие во все стороны. Он исподлобья глядел прямо на зрителей. Дин не смог удержаться и провел пальцами по нарисованной фигурке - она казалась чуть выпуклой, хотя Дин и не поручился бы за это.
- Ох, Кас, - шепнул он, отрываясь от росписи и быстрыми шагами направляясь к выходу.
Когда Дин добрел до мотеля, к его удивлению Сэма там не оказалось. Сначала он хотел позвонить младшему, но не нашел в себе сил, даже чтобы вытащить телефон. Вместо этого упал, не раздеваясь и не снимая обуви, на одну из кроватей, и провалился как в трясину в глухой сон.
Сэм вернулся далеко заполночь, прекрасно проведя вечер в обществе Пенни. Вид полностью одетой фигуры на кровати заставил его поморщиться, но он решил брата не будить, быстро разделся и лег спать.
Несмотря на то, что лег он вторым, проснулся Сэм раньше Дина. И быстренько смылся за кофе и пончиками к завтраку, не желая подвергаться злобным утренним нападкам, которые в последние недели стали нормальным для Дина образом желать младшему брату доброго утра. Однако по возвращении его ждал приятный сюрприз - Дин был выбрит, явно после душа и как раз заправлял белую рубашку в темные брюки, перевоплощаясь в агента. Выглядел он по-прежнему как человек в глубоком запое, но сейчас сквозь неприглядную картину пробивалась решимость из запоя выкарабкаться.
- Ну что, тряхнем стариной, братишка? - от неожиданно дружелюбного тона Сэм чуть кофе не выронил. Он уже забыл, как Дин улыбается.
- А, да, конечно, я сейчас, - Сэм засуетился, доставая бритвенные принадлежности и полотенце из сумки.
- Ну, как вечер с официанткой провел? Неплохо?
Сэм вспыхнул - когда это Дина интересовала его половая жизнь?
- Давай-давай, на тебе теперь ответственность за славу братьев Винчестеров среди женского населения Штатов. Собирайся побыстрее и поехали в больницу.
В больнице действовали по привычной схеме, которая сработала на удивление безотказно, и уже всего двадцать минут после прибытия стояли над лежащим на оцинкованном столе трупом последней жертвы. Сэм как раз перечислял недостающие органы - легкие, сердце, желудок, печень, бoльшая часть кишечника отсутствовали - а Дин маялся за его спиной, когда тело вдруг резко село. От неожиданности Сэм отпрянул назад и, запутавшись в собственных ногах, хлопнулся на задницу. Рука Дина скользнула в карман пиджака за солью или святой водой, но в этот момент мертвец повернул голову и уставился на охотников горящими белым светом глазами.
- Дин Винчестер!
Раздавшийся голос был совершенно нечеловеческим, поскольку сила, заставлявшая голосовые связки колебаться, не имела ничего общего с воздухом из отсутствующих в груди легких. Преодолевая слабость, Дин шагнул вперед, стараясь встать так, чтобы прикрыть младшего:
- Аз есмь Сихаил, Архангел Господень. Внемли речи моей!
Осознание, что на столе находится посланец из горних высот, использующий труп как сосуд, а не неопознанная тварь, скорее напрягло Дина еще больше, поскольку он никак не мог решить, как ему поступить. Но разговор накануне добавил ему уверенности, и он хотел уже воспользоваться моментом, чтобы разузнать что-то о Кастиэле, но не успел и рот как следует открыть, как Сихаил продолжил:
- Не сказано ли было тебе, Дин Винчестер, имущий веру да обрящет? Готов ли принять ты на себя ответственность за ангела Господня Кастиэля? Отвечай да или нет.
- Да! - выдохнул Дин. - А...
- Ангел сий отлучен будет от царствия Божия, покуда не заслужит он прощения себе. Ты должен стать спутником ему на трудном пути сим. Как он Хранитель твой был и есть, так ты отныне Хранителем его будешь. Отринешь его - возвратится он в Лимб, где по сей час пребывает, и лишится он возможности искупить вину свою. Велика будет ноша твоя. Повтори, согласен ли ты?
- Да! Где он?
- Вернись к месту тому, где видел ты его в последний раз. И не забудь - связана твоя жизнь с Кастиэлем неразрывно. Откажешься и потеряешь его навсегда!
Последние слова еще отдавались от выложенных кафелем стен, а придавшая трупу видимость жизни сила уже покинула его, и голова покойника гулко ударилась о металлическую поверхность. Дин еще несколько секунд смотрел на мертвеца, как будто ожидая, что он опять оживет, потом резко повернулся к брату:
- Пошли, Сэм!
- Куда?
- Есть одна идея, надо проверить! Быстрее!
Всю дорогу Дин молчит. Патологоанатом провожает "агентов" удивленным взглядом, когда они практически бегом покидают морг, даже не попрощавшись. Колеса "детки" жалобно воют, с трудом сохраняя сцепление с дорогой, когда Дин на всей скорости рвет руль направо, сворачивая к церкви. Сэм не решается ничего спросить - у Дина каменное лицо, застывшие глаза, он сжимает руль так, словно душит кого-то. Вся его фигура напряжена, как тетива лука: тронь - и выстрелит.
Дин бьет по тормозам перед входом в заброшенную церковь и выскакивает из машины, даже не захлопнув дверцу. Сэм следует за ним в пронизанную косыми лучами солнца полутьму через сорванные врата. Куда ни брось взгляд, везде следы запустения и разрухи: штукатурка опадает со стен пластами, всюду мусор и кучи прелых листьев. Дин стоит около фрески справа от алтаря и напряженно следит за пятном солнечного света, которое движется по картине, выхватывая склоненные головы и сложенные в молитве руки нарисованных ангелов. Он ждет минуту, две, десять. Сэм мнется за его спиной, но не решается пока спросить, чего, собственно, Дин дожидается. Солнечный зайчик подбирается к одинокой фигуре в правом углу фрески. Дин вдруг падает на колени и шепчет, сорвано и хрипло, неумело складывая руки:
- Пожалуйста!
В этот момент свет ложится на лицо темноволосой фигуры и Сэм видит, что изображение идет рябью. Дин по-прежнему стоит на коленях с зажмуренными глазами, поэтому он упускает момент, как рисунок начинает расти, приобретает глубину, отделяется от стены - в эту секунду Сэм, кажется, кричит, и Дин инстинктивно кидается вперед, протягивая руки. И ловит совершенно голого Кастиэля, который выпадает из стены.
Пара минут уходит на неверящие вопли братьев, на попытки растормошить ангела, который выглядит каким-то контуженным и не реагирует ни на вопросы, ни на похлопывания по спине и плечам. Потом Дин решает, что стоит лучше поехать в мотель, и все трое уже сидят в импале - Сэм в виде исключения за рулем, а Дин, за неимением ничего лучшего кутающий Каса в свой пиджак, в обнимку с ним на заднем сиденье. Спустя несколько минут привлекающая внимание троица уже шла мимо столика приоткрывшего рот администратора - еще бы, не каждый день двое бугаев в темных брюках и белых рубашках таскают голых мужиков, кое-как завернутых в два пиджака, по "холлу" дешевого мотеля. Походя Сэм одарил дядечку таким взглядом, что тот вспомнил обо всех недоделанных с прошлого Рождества делах и выкинул видение из головы.
После горячей ванны, горячего кофе и допроса с пристрастием Кас немного оттаял, по крайней мере, взгляд его сфокусировался на Дине и он изо всех сил старался не терять охотника из виду. Правда, более или менее вразумительных объяснений добиться от него пока не удалось. Сэм самоотверженно помогал Дину купать, бегал за кофе, задавал вопросы, но через пару часов не выдержал и удрал к Пенни. Перед этим отзвонился Бобби и попросил прислать в Чесапик других охотников - Дин явно не собирался в ближайшее время заниматься кем-то еще, кроме вновь обретенного ангела, а охотится в одиночку, присматривая за этим сумасшедшим домом на выезде, Сэм не решался. Но и сидеть с ними у него тоже сил не было.
Поэтому он отговорился важной встречей и отправился "углублять" знакомство, а Хранители друг друга устроились, наконец-то, вдвоем на кровати.
- Кас, расскажи уже, в конце-то концов, где ты был? - Дин хотел услышать подтверждение всему, что он услышал от Марии и Сихаила от самого ангела.
- В Лимбе, - голос Кастиэля был тусклый, когда он начал перечислять: - Там серо и уныло, и нет ни Рая, ни Ада. Ни боли, ни радости. Ни света, ни тьмы. Ни любви, ни ненависти. Там только пустота.
- Это ангелы тебя туда упекли? Попадутся мне их пернаты задницы...
- Это было наказание за гордыню.
- Но почему ты попал туда? А не в Ад, например?
- Ангел в Аду есть нарушение мирового порядка. Только по знаку Отца может такое быть, и то лишь на краткое время. А из Рая меня изгнали, до тех пор, пока я не заслужу прощения. Лимб создан для тех, кому нет места ни в Раю, ни в Аду.
- Если б я знал...
- Ты все сделал правильно... Помнишь, мы говорили о трех шагах к прощению? Тебе понадобилось время, чтобы завершить третий шаг. Но ты сделал это. Так, что лучше и быть не может...
- Я сделал - что?
- Поверил. Смирился. Искренне попросил о помощи и был готов ее принять.
- А ты? Михаил сказал, что ты тоже должен заслужить прощение.
- Да... - Кастиэль отвел глаза, - и ты обрек себя на то, чтобы пройти со мной этот путь. Ты можешь отказаться, Дин.
Винчестер усмехнулся в лохматую макушку:
- Вот дурень. Это награда, а не наказание... Теперь тебе никуда не надо торопиться, будешь всегда под боком. Обучим тебя охоте...
Кас повозился, устраиваясь поудобнее и прижимаясь ближе. Первый раз он попытался улыбнуться.
- У меня теперь нет прежних сил. Я потерял связь с братьями. Я теперь почти как человек... Проводку точно не пережгу.
От этого воспоминания у Дина потеплело внутри, он тоже только сейчас начал верить, что его Кас вернулся.
- Ну так это хорошо! Можем беспрепятственно останавливаться во всех мотелях и ходить куда угодно, не боясь устроить Великое Затемнение. А кофе я тебе и так в Старбаксе куплю... И ты правда теперь совсем никуда от меня?
- Куда ты, Кай, туда и я, Кайа, - очень серьезно произнес Кастиэль, - если ты меня прогонишь, у меня один путь - в Лимб. И неизвестно, выйду ли я оттуда когда-нибудь.
- Не-не, приятель, лучше уж на грешной матушке Земле.
Дин потерся носом о щеку ангела, вспоминая его запах.
- Вот только почему именно сейчас получилось? Из-за церкви?
- Нет, просто ты наконец-то поверил, по-настоящему, потому что просил так искренне.
- Ну и что?
- А то, что молитва раскаявшегося грешника ценится больше, чем молитвы десяти тысяч праведников. Ведь возвращение блудного сына - это всегда праздник. А раз праздник, то виновнику полагается награда - по вере твоей. Значит, ты очень сильно верил, вот и получилось.
На этой высокой ноте Кас вдруг зевнул и закрыл глаза, пробормотав еще что-то насчет того, что не спал целую вечность. А Дин приготовился баюкать его в объятиях хоть всю ночь и мысленно поблагодарил кого-то за возвращение своего чуда.
23
Пожалуй, тяжелее всего пришлось Сэму - но это уже как водится. Ему надо привыкать, что их теперь не двое, а трое. Всегда и везде. Кастиэль старается по возможности не расставаться с Дином - он нервничает, даже если разлука длится только несколько минут. Но это не означает, что все у этих двоих абсолютно безоблачно - порой они ссорятся и яростно орут друг на друга так, что Сэм выскакивает из мотельного номера, или машины, или кафе, и бродит когда полчаса, а когда и дольше, пока Хранители разбираются со своими обязанностями, делят их, а потом не менее яростно мирятся. Тоже где ни попадя.
У Кастиэля теперь есть постоянное место в импале - он сидит за Дином и подолгу рассматривает его затылок. Сэм замечает, что взгляд брата задерживается чуть дольше на зеркале дальнего вида, чем этого требует осторожность. А еще иногда Кас кладет левую руку Дину на шею, и тот накрывает ее ладонью и подолгу ведет машину одной рукой. Но это все мелочи, и Сэму не трудно не замечать их.
А вот к чему Сэм не может привыкнуть, так это к реакции совершенно посторонних людей в забегаловках и кафе, куда они заходят перекусить или выпить. Их взгляды, их шепот. Дин игнорирует подобное совершенно, а Кас этого просто не замечает. И только Сэма бесят глумливые ухмылки и подталкивания локтями. Поэтому он снова и снова ввязывается в драки, чаще всего после того, как Дин и Кас вдвоем покидают очередное заведение. Сэма трясет от злости, но когда он по утрам видит улыбку Дина, и вместо перегара от брата пахнет свежим сексом, то Сэм прячет разбитые костяшки под спущенными рукавами и думает, что оно того стоит.
* * *
Ватикан.
Брат Джованни с печальным вздохом осмотрел последний флакон из-под папского елея. Ничего не помогло - ни то, что он спрятал остававшееся масло в сейф, ни указания охране, даже освящение комнаты, которое он провел на всякий случай, не принесло результата. Бутылочка была пуста - совершенно, как будто и не было в ней никогда ничего жирнее чистой воды. Он поставил ее на поднос с другими пузырьками, и вышел, покачивая головой. Определенно, людям такое воровство не под силу.
Конец.
