Название: «Эхо одуванчиков»
Артер: Риктор
Автор: Alix
Пейринг: винцест
Жанр: СПН-АУ, драма
Рейтинг: NС-17
Размер: ~28 000 слов
Саммари: В этой вселенной нет сверхъестественного. В этой вселенной нет охоты, ангелов и демонов, ада и рая. В этой вселенной Сэма и Дина разлучили в детстве. Но в этой вселенной, как и в той, что мы знаем, есть чудовища, зло и любовь. И задушевные разговоры в импале. А значит – на месте всё самое главное.
От автора: Addie Dee и Вонг, большое вам спасибо за организацию феста.
Также мои благодарности Риктору, чей арт стал самым главным кусочком паззла, благодаря которому сложилась эта история. Если бы не он, я бы так и не написала никогда этот фик. И я даже не думала, что работать вместе окажется так классно.
Отдельное спасибо, ещё раз, Addie Dee, которая помогла с вычиткой, и Хельга Винтер, которая консультировала меня относительно судебной системы США. Если я и наделала в этой области ляпов, то лишь потому, что не додумалась задать ей какой-то важный вопрос.
1. Две пинты крови
- Помню, году этак в семьдесят пятом, - сказал Макврайз, разглядывая стены, - я тогда только что в академию поступил... Жил в моём районе один паренёк, Баз Хоган его звали. Простой парень, тихий, приветливый. Район у нас был что надо - как темнело, в одиночку из дому только скинхеды совались, и то не все. А Баз, он был слегка не от мира сего. Я его помню ещё малышом, и он вечно таскал с собой губную гармошку. Обшарпанную такую гармошку, здоровенную, сейчас уже и не делают таких - в наследство досталась от вечно пьяного папаши. Классно на ней играл.
Дин кивнул. Он тоже смотрел на стену. Дуган Макврайз напоминал ему героев Квентина Тарантино - наёмных убийц и психованных копов, всегда приберегающих пару-тройку баек, на которые их пробивает в самый неподходящий момент. Но Макврайз не был психованным копом. Макврайз был хорошим копом, поэтому Дин выслушивал его, не задавая вопросов и не перебивая - такие монологи не требовали собеседника. Слушал он и сейчас, хотя именно сейчас ему как никогда хотелось попросить Макврайза заткнуться.
- В районе его не любили. Тихоня, одиночка, таких нигде не любят, а в местечках вроде нашего тем более. Пару раз в год я видал его сильно битым. Уж не знаю, папаша ли прикладывался или ему доставалось от местных. Только гармошка у него всегда была вычищена до блеску. Когда его били, он падал лицом вниз и прятал её под животом. Не знаю, как ему вообще удалось её сохранить, почему не отобрали скины. Их бы это повеселило. Но факт, он сумел её сохранить. Спорю на ежеквартальную премию, он и спал с ней в обнимку.
Макврайз остановился, вытянул руку с пушкой и приподнял концом ствола тяжёлую цепь, свисавшую с потолка. Цепь звякнула, лениво качнувшись над бетонным полом.
- А в семьдесят пятом Баз Хоган до смерти забил другого пацана с нашей улицы. Не скина, обычного мальчишку, из тех, кто тоже старался не соваться в сумерках из дому. Никто так и не выяснил, что у них там произошло. Баз напал на него просто так, среди бела дня. И забил насмерть своей губной гармошкой. Ему было пятнадцать. - Он окинул широким взглядом стену, перед которой они стояли. - С тех пор я не верю в невинность.
Дин промолчал. Во рту у него был привкус желчи, и хотелось сплюнуть, но при Дугане он не решался. Он опустил глаза, заметил кровь на ботинке и отступил на шаг. Кровь была свежая, она подтекала со стены на пол, собравшись вдоль плинтуса длинной лужицей. Эту часть стены разрисовали совсем недавно.
- Тот белобрысый сказал, что ему семнадцать, - проговорил наконец Дин. Он знал, что Макврайз слышал это - сопляк вопил так, что его ор разносился на три квартала. Мальчишка был тощий и долговязый, по-подростковому нескладный, и Дин сомневался, что он лжёт.
Макврайз осклабился.
- Ага.
- Если это правда, его будут судить как несовершеннолетнего.
- Сильно в этом сомневаюсь.
Дин открыл было рот, но потом решил, что лучше не спорить. По правде, ему хотелось как можно скорее убраться отсюда. Захват прошёл чисто, они обошли помещение склада, проверяя все укромные углы, и уже направлялись к выходу, когда Макврайза вдруг закоротило на этой стене. Дин прикинул, сколько крови могло пойти на то, чтобы так расписать её - от пола до потолка было не меньше десяти футов, и втрое больше от стены до стены, - и его замутило от одной этой мысли. В воздухе тяжело пахло разложением, плесенью и, совсем слабо, почти выветрившейся травкой. Всё же Дин был обычный коп, а не спецагент из отдела серийных убийств. Фэбээровцы наверняка прискачут сюда на дурной запашок, вот пусть они и нюхают это дерьмо, им привычней.
- Идём, - сказал Макврайз, и Дин с благодарностью шагнул к выходу, как вдруг остановился.
- Ты слышал?
Макврайз, успевший повернуться к двери, остановился.
- Что?
Дин вскинул ладонь, призывая к тишине. Звук повторился - теперь громче, но по лицу Макврайза Дин видел, что тот по-прежнему ничего не слышит. Странно.
Он вытащил пушку и настороженно двинулся в дальний угол зала, туда, где громоздились сдвинутые контейнеры. Звук шёл снизу, из-под них. Между контейнерами никого не было, и Дин, спрятав пистолет, кивнул Макврайзу, чтобы взялся за один из контейнеров с другой стороны. Они сдвинули несколько штук, прежде чем увидели люк. Металлическая крышка в бетонном полу слегка приподнялась, когда придавливающий её ящик отъехал в сторону - она не запиралась, на месте её удерживал только контейнер.
Дин присел на корточки и откинул крышку. Звук, который он слышал, больше не повторялся, но это ничего не значило. Внутри была темень, в лицо пахнуло затхлой сыростью - там внизу, должно быть, скапливалась вода из подтекающей трубы. Дин включил фонарик и направил луч света вниз.
А через секунду с коротким ругательством спрыгнул в открывшееся углубление. Именно углубление, не погреб даже. Достаточное как раз для того, чтобы запихнуть туда человека.
- Ещё один? - раздался сверху голос Макврайза. Дин мазнул лучом фонарика по лицу того, кто лежал, скорчившись на влажном земляном полу. Лихорадочно нащупал на шее пульс.
- Похоже на то. Только этот живой. Зови парамедиков.
Последним его словам отозвалось эхо стремительно удаляющихся шагов - Макврайз уже был у двери. Дин отключил фонарик, впотьмах нащупывая съежившееся тело двумя руками.
- Всё в порядке, в порядке, - забормотал он, тормоша холодные щёки. - Всё о'кей, я коп, всё позади.
Ему показалось, что он увидел, как дрогнули веки. Но, конечно, не мог разглядеть этого в темноте.
Когда парамедики вытащили их наружу, Дину стоило некоторых усилий не отвести глаза - он видел тело Дженни Деверо, и не хотел видеть чего-то подобного снова. Но парень - это был парень, возраст его Дин сходу не взялся бы определить - пострадал меньше, чем та несчастная девушка, во всяком случае на первый взгляд. Его одежда (он был по крайней мере одет, слава Богу) заскорузла и побагровела, волосы слиплись, и с них капала кровь. Но он был жив, и Дин пошёл за парамедиками, разглядывая восковые веки и ввалившиеся щёки под кислородной маской. У машины скорой он остановился и обернулся, ища взглядом Макврайза. Тот стоял у патрульной машины с арестованными и что-то говорил Патчинсу. Судэксперты между тем проворно обтягивали склад желтой лентой ограждения. Макврайз перехватил взгляд Дина, понял его и кивнул. Они не знали, выживет ли этот парень, и если нет, Дину стоило поговорить с ним, пока это ещё возможно. У них появился первый и, судя по всему, единственный живой свидетель произошедшего.
Дин забрался в кабину скорой за секунду до того, как в ней захлопнули двери.
В больнице было как-то особенно тесно и шумно, словно в городе случились массовые беспорядки - повсюду дребезжали каталки, толклись взволнованные посетители, и голос из громкоговорителя не умолкал ни на минуту, постоянно требуя то доктора Грейс, то доктора Картера, то ещё какого-то доктора. Дин шёл за каталкой с раненым до дверей операционной, пока его не остановила безукоризненно вежливая и каменно-непреклонная медсестра. Все пластиковые кресла в коридоре были заняты, и Дин, прислонившись плечом к стене, стал ждать.
Красный значок над дверью сменился зелёным через сорок пять минут. Дин оттолкнулся от стены (за всё это время он даже не сходил взять в автомате кофе, боясь пропустить момент, когда парня вывезут) и пошёл за отъезжающей каталкой, нагоняя торопящихся врачей.
- Детектив Винчестер, полиция Пало-Альто, - он на ходу показал значок. Стремительно шагающий врач в развевающемся халате мельком глянул на него и тотчас отвернулся. - Мне нужно поговорить с этим человеком.
- Не вопрос, если вы прихватили с собой спиритическую доску, - неприязненно отозвался врач. На бейдже у него была надпись "Доктор Марк Шульц, реаниматолог".
Дин на секунду сбавил шаг. Потом снова припустил, нагоняя каталку. Халаты врачей заслоняли её, и парня он не видел.
- Он без сознания?
- В коме. Выйдет ли, и когда выйдет, сказать не могу. Да, мы непременно вам сообщим, - нетерпеливо бросил Шульц, и в следующий миг каталка въехала в раскрытые двери палаты.
Дин остановился на пороге, глядя, как бесчувственное тело перекладывают на кровать. На лице, руках и в волосах у парня по-прежнему была кровь. За шесть лет в полиции Дин всякое повидал, и теперь не мог взять в толк, почему ему так сильно хочется, чтобы этой крови здесь не было, чтобы это худое, осунувшееся лицо поскорей привели в порядок.
- Я могу чем-то помочь? - спросил он, и доктор Шульц наградил его презрительным взглядом.
- Нет, разве только у вас найдётся в запасе пара-тройка галлонов второй отрицательной. Ему нужно обширное переливание, а наш банк крови пуст. Сегодня просто дурдом какой-то творится...
- У меня вторая отрицательная, - сказал Дин. - Берите.
Доктор Шульц повернулся и впервые посмотрел ему в лицо. Глаза у него были светлые, очень неприятные, словно два ледяных огонька за тонкими стёклами очков.
- Нужно две пинты, - отрывисто сказал он. - Вы столько не дадите.
- Из меня и больше вытекало, - заверил Дин.
Шульц смерил его очередным неприязненным взглядом, словно подозревая в каком-то изощренном мошенничестве, и поджал губы.
- Идите в лабораторию, сдайте анализы. Я пришлю за вами медсестру.
Через час Дин лежал на высокой белой койке рядом с ещё одной, такой же, и смотрел, как его кровь через тонкую трубочку перетекает в чужое тело. Боли не было, только медленно нарастающая слабость, и Дин изо всех сил старался не задремать. Пока его кровь проходила тесты, парня успели привести в порядок, вымыли и переодели. Влажные волосы падали ему на лоб спутанными прядками, и теперь Дин видел, что ему чуть больше двадцати, и на щеке, повёрнутой в сторону Дина, у него родинка. А потом его ресницы дрогнули, и он открыл глаза.
- Привет, - хрипловато сказал Дин и улыбнулся ему. - Я Дин. Всё будет хорошо.
Парень смотрел на него с минуту мутным, расфокусированным взглядом, тихо вздохнул и снова закрыл глаза.